11 апреля во всем мире отметили Международный день освобождения узников фашистских концлагерей. В период гитлеровской оккупации на территории Беларуси было создано более 260 концентрационных лагерей. Наиболее крупные из них находились в Минске — в районе Немиги и Тростенце, а также в Озаричах, Гомеле, Полоцке и Бобруйске. В них были уничтожены свыше 1,4 млн человек.

В нашей стране продолжается начатое в апреле 2021 года расследование уголовного дела о геноциде белорусского народа в годы Великой Отечественной войны и послевоенный период. Эта тема особенно актуальна в свете сегодняшней международной обстановки, когда в некоторых странах нацизм снова предпринимает попытки возрождения. Яркий пример проявления геноцида по отношению к белорусам во время Второй мировой войны — создание мест массового содержания и истребления людей, которые называли «лагерями смерти».

Более 50 000 человек за 10 дней
Печальную известность получило такое место массового уничтожения населения как Озаричский лагерь смерти, где было убито несколько десятков тысяч человек. Он был организован по приказу немецкого командования в марте 1944 года на территории Домановичского района Полесской области (в настоящее время — Калинковичский район Гомельской области).

На территорию лагеря смерти под усиленным конвоем нацисты согнали десятки тысяч людей: стариков, женщин и детей из многих населенных пунктов Гомельской и Могилевской областей. Лагерь находился за колючей проволокой, подступы к нему были заминированы. Узники размещались на земле, им запрещалось разжигать костры, собирать хворост для подстилок. Людей морили голодом. За любое нарушение установленных запретов узников расстреливали.
Вместе со здоровыми людьми нацисты помещали в лагерь больных тифом, которые заражали других обессиленных узников. Всего за 10 дней существования Озаричского лагеря смерти через него прошло более 50 000 человек.

Факты жестокого и нечеловеческого содержания гражданского населения в лагере «Озаричи» подтверждаются свидетельскими показаниями участников уголовного процесса. Следственные действия продолжаются и по сей день.

Из воспоминаний бывшей малолетней узницы концлагеря «Озаричи» Тамары Александровны ЛОВЕЦКОЙ:
— Концлагерь «Озаричи» — это болото, покрытое снегом. Никакой защиты от ветра, дождя, снега и мороза здесь не было. Сюда немцы завезли около 50 тысяч человек — стариков, женщин и детей. Фашисты сделали из них «живой щит» от наступающих советских войск. А чтобы остановить наступление, они заразили узников брюшным тифом. Болезнь очень быстро распространялся — в лагере не было чистой воды, не говоря уже о еде. Узники вымирали целыми семьями — замерзали или не справлялись с тифом.
Когда к заминированному концлагерю подошли советские воины, из 50 тысяч завезенных сюда человек осталось около 30 тысяч. По приказу главнокомандующего первым белорусским фронтом Константина Рокоссовского было открыто 25 военно-полевых госпиталей, где вернули к жизни тысячи узников. К сожалению, многих спасти не удалось — было слишком поздно.

«Мама, скажи немцу, чтоб меня пристрелили»
Из воспоминаний бывшего малолетнего узника фашистских концлагерей Геннадия Пархоменко:
— Мама, скажи немцу, чтоб меня пристрелили, — попросил я, еле волоча промокшие, замершие ноги, валясь от усталости, голода и холода, предпочтя смерть дальнейшим мучениям. Но мать есть мать: «Потерпи, сынок, уже скоро!». Ехали, как мне показалось, вечность — эшелон несколько раз останавливался в пути. Двери за это время никто не открывал. И вот поезд остановился основательно. Нам приказали разгружаться. И перед глазами предстала жуткая картина. Эшелон стоял на высокой насыпи, оцепленный со всех сторон вооруженными немецкими солдатами. Внизу, под откосом, лежали узлы, чемоданы, сумки, различные пожитки тех, кто разгружался здесь раньше нас. Все решили, что нас будут расстреливать.

Поднялся невообразимый шум — женский и детский плач, голосили женщины, тяжело вздыхали мужчины. Сквозь шум слышались немецкие команды: «Быстрее! Быстрее!». Людей выстроили в колонну, насколько это позволяла ширина дороги, и погнали в сторону леса. Чувствовалось, что по этой, как ее потом называли, «дороге смерти» прошла не одна тысяча людей. Вскоре мы оказались в обнесенном колючей проволокой лагере под открытым небом. Это был предварительный концлагерь по пути в основной.

В Жлобинском историко-краеведческом музее находится несколько инсталляций Геннадия Герасимовича Пархоменко. Их общее название: «Озаричи — боль моя». Через многие годы Геннадий Герасимович вернулся на место бывшего концлагеря, собрал предметы, из которых создал инсталляции, и дополнил композицию своими стихами.

Время не стоит на месте и людей, которые застали военные годы, остались единицы. Среди них — бывшие малолетние узницы концлагеря, ветераны труда БМЗ Мария Николаевна ТЕРЛЕЦКАЯ и Людмила Николаевна МУНТЬЯН.
— Мне было пять лет, когда мы с мамой попали в «Озаричи». Мы спали под открытым небом на холодной земле. Повезло, что не было мороза, иначе могли бы погибнуть. Спасибо нашим солдатам за то, что нас освободили. Дай бог, чтобы наши дети и внуки никогда не узнали, что это такое, — делится воспоминаниями Мария Николаевна Терлецкая.
А вот Людмила Николаевна Мунтьян рассказывать о прошлом не любит: «Плохое не хочется нести с собой, хочется оставить его в прошлом». Зато сейчас она наслаждается жизнью, много читает и старается идти в ногу с прогрессом.

Смерти вопреки
Наш земляк, Валентин Николаевич Татаринов родился именно там — за колючей проволокой Озаричского концлагеря смерти. Его мать, угнанная в «Озаричи», скончалась при родах. Новорожденного ребенка завернули в фуфайку и положили под сосну умирать, чтобы завтра отправить в штабель трупов, рядом с погибшей матерью. Кормить младенца было некому и нечем, да и всех узников ждала голодная мучительная смерть.

Весь вечер и долгую холодную ночь новорожденный узник не подавал никаких признаков жизни — не шевелился, не плакал. Утром после довольно морозной и снежной ночи нужно было произвести захоронение ребенка. Но, когда взяли в руки этот сверток с малышом, нечаянно одна пола фуфайки откинулась, и зашевелился живой младенец. Все сбежались посмотреть на это чудо.

Кто-то принес в фляге воду, кто-то кусочек сухаря, и даже невесть где достали «дробок» сахара. Все это замочили, сделали из ткани что-то наподобие соски. Люди несли, кто что мог. Появились простыня, одеяло, что-то наподобие пеленок. А через три дня после его рождения пришло Освобождение.

В официальном Свидетельстве о рождении ребенка записано: «Место рождения: «концлагерь «Озаричи» Домановичского района Полесской области. Дата рождения: 16 марта 1944 года».